BJALONY - Рекламное агентство

1. Недостатки демократии.

2. Успешная демократия в США.

3.Пути преодоления «критических проблем» демократии – сравнение американской и израильской систем.

1. Недостатки демократии.

Среди политических идей, призванных спасти мир, последней по времени названа идея  демократической формы правления. ХХ век был богат на провалившиеся политические концепции: советский социализм и его близкие и дальние родственники, включая немецкий национал-социализм, итальянский фашизм, испанский анархизм,  остановленный мятежём генерала Франко. К проваливающимся концепциям мы можем отнести, видимо, и Европейский либерализм последних десятилетий, объединивший континент в, казалось, процветающий союз, но, похоже, бессильный перед наступающей моральной опустошенностью овладевающего континентом атеизма и связанной с ним смертельной угрозой – демографическим вырождением.

Проблемами, заставившими лидеров развитых стран искать срочные решения, явились деградация части бывших колониальных стран, особенно в Африке, а также возрождение пан-исламской идеи, дремавшей со времён реконкисты конца ХV века и битвы у Вены 1683 года.

Средством против угрозы агрессивного ислама и других болезней третьего мира была провозглашена демократическая форма правления. Проследим влияние этого прописанного лекарства на течение болезней.

Заняв в начале 1993 года Овальный офис Белого дома, новый президент США Билл Клинтон обнаружил, что он должен что-то делать с войсками, которые его предшественник Джорж Буш ввёл в Сомали. Функция войск была – распределять продовольствие среди банд, на которые разделилось население страны. Клинтон решил провести выборы и установить в Сомали демократию. Увы, после того, как выяснилось, что свободное волеизъявление дикарей находит большее удовлетворение,  когда они волочат за своими машинами трупы убитых американских солдат, чем в неведомых им выборах, американцы тихо покинули Сомали.

В 1994 году администрация Клинтона восстановила демократию на Гаити. Экспедиционный корпус в 20 000 человек вернул туда законно избранного президента Жан Бертран Аристида, полоумного марксиста, по мнению Киссинжера – психопата, изгнанного с острова военными за три года до этого. По Аристотелю демократия и анархия есть два полюса – положительный и отрицательный – правления большинства. Гаити оказалось у отрицательного полюса. Хаос и власть банд, установившиеся при  демократе Аристиде, вынудили президента Буша-младшего в 2004 году, в результате новой военной операции, отправить Аристида с Гаити в ссылку так далеко, как только возможно – в Центрально-Африканскую республику.

Эти две неудачи подтвердили очевидный факт: для нормально функционирующей демократии необходимо, чтобы более 50%  участвующих в выборах были ответственными гражданами, понимающими нужды общества. Персонаж романа Стендаля «Пармская обитель», премьер-министр маленького королевства на территории Италии, так ответил на вопрос, почему в его стране не установят республику: в стране нет республиканцев. Примерно также обстоят дела с демократами в Сомали и на Гаити.

Следующее разочарование в демократии связано с Россией. После эйфории 1991 года, когда рухнул советский тоталитаризм, вскоре выяснилось, что этой стране тоже далеко до 51% ответственных избирателей. На первых многопартийных выборах 1993 года больше всего голосов набрала партия паяца Жириновского, представляющего люмпен. Президентом, впрочем, стал реформатор Ельцин. Его руководство явило иную проблему демократии: коррупцию.

Аристократическая форма правления, предусматривающая знатнейших и состоятельных у руля правления, допускает, что эти знатнейшие будут заботиться в первую очередь о нуждах общества (хотя история заставляет нас весьмасомневаться в этом) И всё же коррупция ельцинского периода истории России превосходит все мыслимые возможности. Баснословные богатства, обретённые в короткий срок находившимися при власти коррупционерами, подчеркнули и следующую проблему: при чисто демократической смене лидера, следующее поколение «коррупционеров при власти» сможет раскурочить предыдущее поколение. Поэтому была создана модель «управляемой демократии», фактически – сползания к авторитаризму, когда президент перед уходом выбирает себе преемника, безопасного для коррупционеров у власти. Тенденция эта – сползание к авторитаризму – во времена президенства Путина только усилилась.

Ещё одна проблема демократической России – атеистичность общества. После октябрьского переворота 1917 года религия была упразднена, и, несмотря на некоторое религиозное оживление последних лет, подавляющая часть населения страны атеистична.

Однако даже чисто арифметически нам ясно, что атеистическое общество существовать не может. Для воспроизводства населения каждая женщина должна иметь по 2,1 ребёнка. В секулярных семьях в России заводят одного –максиум двух детей, обычно не больше. Многие молодые женщины находят сейчас, что прятнее жить, вообще не вступая в брак. Первая библейская заповедь «плодитесь размножайтесь» отношения к секулярному обществу не имеет. Результат: население России последние 15 лет уменьшается примерно на 700 000 человек в год.

Иная проблема секулярного общества – отсутствие идеалов. Кредо: «жить чтобы жить», как назывался старый фильм Клода Лелюша, или «живи и дай жить другим», не только не предусматривает деторождение, но не защищает население остатка империи и от таких пороков нынешней российской жизни, как наркомания и алкоголизм.

Похожие проблемы атеистического общества поразили последние десятилетия и страны «старушки Европы». Только атеизм здесь не столько от коммунизма, интригу с которым европейское общество, впрочем, тоже имело, сколько от фашизма. Гитлер, пытавшийся убить Бога, покончив с избранным Им народом, нашел в оккупированных странах немало сторонников. Уничтожая евреев, европейцы подорвали и религию. Как учил  римлян некогда Павел (Рим11: 16-26): не может плодоносить ветвь привитой маслины (церковь), если иссушен корень и уничтожен материнский ствол (Израиль). Спустившись с уровня мистики: вряд ли голландские полицейские, которые волокли обнаруженную семью Анны Франк, в следующее воскресенье пошли к мессе.

 По данным New York Times только 10% французов заявили, что для них важна религия. В Англии эта цифра на пару процентов выше. Для сравнения: в стране той же культуры – в США – более 80% граждан утверждают, что религия важна для них.

Результат: коренное население Европы тает. В недавном опросе, в странах Европейского союза 20% молодых женщин и 25% молодых мужчин заявили, что не намерены заводить детей. При этом социологи пишут об идейном кризисе  – молодёжь не видит смысла жизни. Некоторые европейцы, преодолевая этот кризис, переходят в ислам . Так поступили, примерно, пол миллиона французов.  Женщины, являющиеся более чуткой и пластичной частью общества, составляют большинство, 55% этого числа. Связанно это и с тем, что они, охотно выходят замуж за эмигрантов-мусульман..

Мусульманское же население Европы стремительно растёт. Уже выковано новое название для континента – Еврабия. В таком европейском центре, как Амстердам, уже сейчас мусульманская религиозная община - самая большая в городе, если считать католиков и протестантов за две разные. А количество детей-мусульман, поступающих в школу, составляет больше 50% от всех поступающих  в абсолютных цифрах. Примерно такое же положение и в других крупнейших городах континента.

При этом, к удивлению политиков, секулярная европейская культура не кажется привлекательной новым гражданам Европы, и они не ассимилируются. Таким образом, социологам нетрудно подсчитать, в каком примерно году мусульмане составят большинство народонаселения континента.

 Что это обещает для европейских демократий? С одной стороны – излечение неких недугов общества, ислам сулит и смысл жизни, и деторождение. С другой стороны...  Посмотрим, что показывают эксперименты с демократией в сегодняшнем мусульманском мире?

Увы, роман у ислама с демократией пока не складывается.

Уже более двух десятилетий Запад решает проблему агрессивного ислама, пытаясь привить демократию в мусульманском обществе, и обеспечить таким образом безопасность в современном мире: «Демократии друг на друга не нападают». Так ли это?

Демократии в исламской республике Иран скоро исполнится 30 лет. Там сменилось уже несколько избранных президентов. Выборы в Иране не совершенны, кандидатов там утверждает Высший религиозный совет, и не вписывающиеся вполне в его идеологическую схему кандидаты отвергаются. Но известный выбор у народа есть.

Так, на недавних выборах президента иранцы могли проголосовать за умеренного кандидата. Но народ выбрал Амади-Неджада, прозванного уже «новым Гитлером». Программа у нового гитлера проста: сварганить атомную бомбу и разбомбить неверных. В терминах ислама – джихад и мировой халифат.

На территориях, которые Израиль передал под контроль арабов, прошли уже третьи выборы. Американские аналитики любят глубокомысленно замечать, что демократия существует там, где состоялись третьи выборы. Нобелевский лауреат Джимми Картер сообщил читателям International Herald Tribunе, что это были самые честные выборы, какие он когда-либо наблюдал. Сброд, который с недавних пор стали называть палестинским народом, значительным большинством проголосовал за партию исламских террористов.

Состоялись выборы и в контролируемых частично американскими войсками Афганистане и Ираке, что не мешает жителям этих стран пытаться убить каждого, взгляды которого отличаются от их. Суд проамериканского режима в Кабуле приговорил к смерти афганца за то, что тот перешел в христианство. Спонсоры режима еле вывезли беднягу из страны.

Относительным успехом можно считать систему строгого отделения религии от государства в мусульманской стране, установленного в Турции отцом всех турок Ататюрком почти сто лет назад. Когда религиозная партия в результате выборов приходит к власти, армия без лишних слов смещает её. В последние годы население Турции становится всё более религиозным. Что будет, когда во главе армии окажутся религиозные мусульмане?

А на очереди у реформаторов мусульманского мира демократизация Египта и Пакистана. Не будет сюрпризом, если авторитарных правителей в этих странах сменят, в случае успеха демократизации, соответственно версии Мусульманского братства и Талибана. Когда-то Уинстон Черчилль сказал, что демократия – это плохой строй, но лучше, чем какой-либо иной. Не думаю, что он повторил бы эти слова, наблюдая такое развитие событий. Во всяком случае, пока связь между умиротворением и демократизацией мусульманских стран не прослеживается. Более того, наиболее благополучными, с точки зрения сотрудничества с демократическим Западом, представляются такие авторитарные страны, как Иордания, Арабские эмираты, Кувейт, Бахрейн, Катар.

Выясняется, что демократическая форма правления не очень-то подходит не только для секулярного, но и для религиозного государства.

Но может быть проблемы возникают потому, что искажены идеи, заложенные в основы создания демократий? Обратимся к первым демократиям, к античным Афинам и Риму.

Демократия просуществовала в Афинах немногим более двух с половиной столетий – с 594 года до н.э., когда Солон создал афинскую конституцию, и до 338 года до н.э., когда царь Македонии, Филипп II, завоевал всю Грецию. Уже в самой первой демократии появилась проблема коррупции. Когда величайший политический деятель Афин Перикл (495 – 429 до н.э.) на деньги Дельфского альянса построил в 449 году до н.э. Акрополь и заказал скульптуру Афины Паллады, он был обвинён в расхищении средств. Периклу грозил остракизм – изгнание. К счастью для него, он догадался приказать сделать все золотые части скульптуры съёмными. Положенные на весы, они подтвердили, что Перикл золота не украл. Тем не менее историк А. Влахос считал весь проект Перикла одним из крупнейших расхищений общественных средств в истории.

Афины имели одну из самых высоких пропорций талантов на душу населения в истории. Чуть не на каждой базарной площади в округе сидело в бочке по Диогену. Тем не менее, все вопросы большинством решала чернь. Если Перикл чудом избежал остракизма, то великий Сократ, обвинённый во вредных поучениях, был в 399 году до н.э. приговорён судом присяжных в 501 человек к смерти. Платон (428-347 до н.э.), всю жизнь переживавший казнь учителя, в своём «Государстве» доказывал, что  идеальным государством должна  управлять не демократия, а правители-философы, власть которых должна опираться на армию.

Ещё дальше пошёл в отрицании Афинской демократии ученик Платона, Аристотель (384 – 322 до н.э.).  Он стал советчиком македонского царя Филиппа II и воспитателем его сына Александра, покончивших с афинской демократией. Аристотель пытался реализовать идею Платона – воспитать правителя-философа или, хотя бы, правителя, слушающего советы философа. Афиняне отплатили Аристотелю должным образом. После смерти Александра Македонского в 323 году до н.э. они изгнали из города великого философа и принудили того к самоубийству.

Проблемой демократичных Афин была и военная слабость. Так, они всегда уступали в военной мощи аристократичной Спарте, не говоря уж о монархической Македонии. Эту проблему Афин преодолела вторая демократия античного мира – Рим (с 509 по 60 год до н.э.). На время войн в Риме устанавливалась диктатура двух заранее выбранных консулов.

Но Рим не преодолел другую проблему демократии – коррупцию, хоть носила она и отличную от Афин форму. В Риме были коррумпированы избиратели, т.е. всё население республики. Желающий занять высокий пост должен был подкупать избирателей: «Хлеба и зрелищ!» – было Предвыборной Программой Избирателей. Неприглядная картина римского демоcа вызвала позже грустное наблюдение Сенеки (5 до н.э. – 65 н.э.): «Настоящая демократия есть диктатура черни». Сменившая республику империя оказалась куда более жизнеспособной и успешной.

Ещё одна старая демократия – Новгородское Вече. О нем мы знаем немного. Мы даже не знаем точно, как там проходило голосование. По одной версии, партии собирались на мосту через Волхов и сталкивали друг друга в реку. Партия, представители которой оставались на мосту, побеждала. По другой версии решали «на голос» – побеждали те, кто громче кричал. Можно отметить, что версии противоречивы, так как громче кричали наверняка те, которых сталкивали в реку.

Однако доподлинно известна военная слабость Новгорода. Во время опасности новгородцы приглашали из Переславля Залесского вполне авторитарного князя Александра Невского с дружиной.

Республика просуществовала в Новгороде с 1136 до 1478 года. В 1570 году Иван Грозный окончательно покончил с новгородской демократией, а заодно и с самими новгородцами.

Наш печальный эскурс показал, что демократии чреваты для общества, их установившего, серьёзными проблемами.  Семь критических проблем демократий таковы:

А) Демократии опасны «диктатурой черни», когда менее разумная часть общества навязывает свою волю более разумной.

Б) Демократии опасны хаосом, случающимся, когда всё общество не достигло уровня, необходимого для этой формы правления.

В) Демократии менее пригодны, чем диктатуры, для  ведения войн.

Г)  Демократии не могут долго существовать в случае секулярности общества, как, впрочем, не сможет удержаться при секулярности и любой другой государственный строй.

Д) Демократии несовместимы с теократической, по крайней мере с мусульманской теократической, установкой общества.

Е) Демократии чреваты коррупцией двух видов - это коррупция власти, использующей своё положение для личного обогащения, и коррупция граждан, отдающих свои голоса за вознаграждение.

Ж) Демократии имеют тенденцию сползать к автократии.

Не покрывают ли эти ограничения весь спектор возможных типов общества – т.е возможна ли в принципе успешно и стабильно функционирующая демократия? Конечно, да. Высшие достижения в организации общества принадлежат именно демократиям. Проанализируем, в каких условиях демократии успешны.

2. Успешная демократия в США.

Тем, что демократия признана лучшим способом управления, она обязана, в первую очередь, замечательным успехам США. За 230 лет существования эта страна стремительно превратилась в самую развитую во всех отношениях – экономически, научно, в области прав человека и в военной. США стали образцом, за которым последовали страны Запада, которые в годы холодной войны стали называть Свободным миром, а в  последние полвека за ними пошли и многие развивающиеся страны. Посмотрим, на каких принципах организованы США, и как им удаётся преодолевать упомянутые выше проблемы, внутренне присущие демократиям.

Не будет полной тавтологией сказать, что США построены на принципах американизма.

Понятие американизма было предложено Томасом Джефферсоном в конце XVIII века. Им широко пользовались, например, президенты Теодор Рузвельт и Вудро Вильсон. Интересное определение даёт американизму профессор Иельского университета Давид Гелентер.

Гелентер доказывает, что американизм – это форма религии, основанная на «еврейской Библии» – ТАНАХе (в терминах христианства - это «Ветхий Завет»). Создана эта форма религии пуританами, (ревностными христианами из разных направлений протестантизма),  на протяжении  XVII-XVIII веков  движущей силой духовного развития американского общества, составлявшими в 1776 году три четверти населения США. Пуританство, по Гелентеру, постепенно преобразовалось в американизм.

Там же видит истоки американской идеи католический философ Михаэль Новак. В книге «На двух крыльях» он пишет: «Практически все американские христиане воздвигли главные свои аргументы о политической жизни на материалах еврейского писания... Язык иудаизма стал главным языком американской метафизики...».

Профессор Гарвардского университета Самуэль Хантингтон определяет американскую идею так: «Два слова... не появляются в общественных документах и на церемониях. Это слова «Иисус Христос»... Американская общественная религия – это христианство без Христа». Выдающийся американский поэт Роберт Фрост описал самовосприятие  адепта  американизма, назвав себя: «христианин Ветхого Завета».

Гелентер предлагает такую схему американизма: 

1) Фундаментальный факт:  Библия – это слово Бога. 

2) Две установки, следующие из него:

3) Три законодательных принципа, основанные на этих установках: каждый человек (в мире вообще и в Америке в особенности) имеет право на свободу, равенство в правах и на демократию.

Гелентер показывает, что первые два вывода вытекают из Танаха. Право личности на свободу – это послание книги Исход. Преподобный Николас Стриит проповедовал в 1777 году в Ист Хэвене, штат Коннектикут: «Британский тиран действует также злобно и жестоко, как фараон, царь Египта, действовал относительно Сыновей Израиля примерно 3000 лет назад». То есть пуританами борьба за личную свободу против владычества английской короны воспринималась как аналогия освобождения евреев от гнёта Египта.

Равенство людей проистекает из книги Бытие. В одном из первых документов ещё колониальной Америки теолог Александр Витекер, призывая к хорошему отношению к индейцам, писал в 1613 году: «Один Бог создал нас... мы все происходим от Адама». А Авраам Линкольн, сделавший больше, чем кто-либо иной в Америке, для установления действительного равенства, процитировав в своей речи Декларацию Независимости, продолжил: «Это было возвышенное, мудрое и благородное понимание (отцами-основателями США) справедливости Создателя к своим созданиям. Да, джентельмены, ко ВСЕМ своим созданиям, ко всей великой семье людей».

Более сложным является у Гелентера обоснование библейского происхождения принципа демократии в организации общества. Ведь единственное в пятикнижии Моисеевом, Торе, описание демократического движения – это бунт Кораха. Так как протест Кораха против авторитета Моисея и Аарона был протестом против непосредственно воли Всевышнего, то Корах и его сторонники провалились под землю. Не очень-то обнадёживающее начало демократического процесса, хоть и поучительное: мнение большинства склоняющееся ко злу остаётся злом, несмотря на то, что оно поддержано большинством.

Библейской инструкцией для принятия демократии как метода организации общества стал для американизма совет шейха Мидьяна, Итро, его зятю Моисею, принятый вождём евреев. «Фундаментальный Порядок Коннектикута», часто называемый первой письменной конституцией современного мира, был сформулирован в мае 1638 года под влиянием проповеди пуританского священника Томаса Хукера перед генеральной ассамблеей в Хартфорде. Процитировав Моисея (Дварим 1, 13): «Выберите себе людей мудрых, и разумных, и известных в племенах ваших, и я поставлю их в племенах ваших», Хукер пояснил, что «выбор руководителей принадлежит народу, что позволил сам Всевышний... Основа власти покоится, прежде всего, в свободном согласии людей».

Исторические исследования показывают, что в эпоху создания США священники были в рождающейся стране куда влиятельнее, чем философы и социальные мыслители. И вот как проповедывал  в 1780-м году, почти полтора столетия спустя эпохальной речи Томаса Хукера бостонский пастор Симеон Ховард: «Библия рассказывает, что в соответствии с советом Итро Моисей выбрал способных людей и сделал их руководителями; но традиционно  считается, что исходно эти руководители были избраны самим обществом. Это утверждает, в частности, Иосиф Флавий...»

И действительно, мы находим у Иосифа Флавия сетование (Иудейские древности, кн.5, гл.2: 7),  что в один из периодов правления Судей «государственное устройство у евреев пришло в упадок; они перестали назначать старейшин и других, раньше обыкновенно выборных начальствующих лиц...».

Судьи в стране Израиля со времени возвращения из Египта до установления царства (XIV –XI века до н.э.) тоже каким-то образом избирались. Мы находим у Иосифа Флавия: «В награду за ... подвиги храбрости Отниэль получил от народа почётную должность общественного судьи» (И.д. кн.5, гл.3), или: «Иhуд-же был почтен народом... тем, что ему всецело поручили управление народом (И.д. кн.5, гл.4). Можно предположить лишь, что выборы у евреев проходили не так, как в упомянутом выше Новгороде.

Установка на равенство индивидуального достоинства, - являющееся в схеме, предложенной Гелентером, базисом для принципа демократии,-тоже находит свое выражение в практике иудаизма. В иудаизме минимальный коллектив для молитвы (миньян), способный установить специальные отношения со Всевышним, состоит из десяти взрослых мужчин, независимо от их личного статуса. Для миньяна как вождь или  законоучитель так и простой землекоп имеют одинаковую ценность. А уж если даже для отношений со Всевышним ценность каждого молящегося одинакова, то, тем более, для принятия мирских решений посредством голосования, ценность каждого голоса должна быть одинаковой.

Вторая установка в схеме американизма Гелентера (миссия Америки для мира) связана с американской версией библейского сионизма. Основатели американизма видели свою миссию в создании общества, продолжающего выполнять вселенскую задачу, поставленную некогда Всевышним перед евреями, возвращавшимися в Сион. Выдающийся лидер пуритан Джон Винтфроп писал в 1630 году: «Мы должны осознать, что Бог Израиля среди нас». Томас Джефферсон в речи на своей второй инагурации: «Я нуждаюсь ... в помощи Всевышнего, в руках которого все мы, который вёл наших отцов, как Израиль в старые времена, из их родных мест, и поместил их в стране, приносящей всё необходимое для хорошей жизни». (Джефферсон не решился на точное библейское «текущей молоком и мёдом»). Авраам Линкольн заявлял о желании быть «покорным инструментом в руках Всевышнего и его почти избранного народа». О Соединённых Штатах как о библейском Израиле и об американцах как об избранном народе продолжали говорить и лидеры следующих поколений американцев, включая Джона Кеннеди и Мартина Лютера Кинга.

Претензии американизма на роль идеологии избранного или «почти избранного» народа, на вариант библейского сионизма, отразились и в символах. В день, когда была принята декларация независимости США, была учреждена комиссия из Бенджамина Франклина, Джона Адамса и Томаса Джефферсона, для создания проекта государственной печати. Отцы-основатели предложили печать, изображавшую народ Израиля, переходящий Красное море и Моисея, освящённого огненным столпом. Это предложение не приняли – ограничились изображением орла как библейского символа (и «Я носил вас на крыльях орлиных»). Но (можете проверить) на однодолларовой купюре над головой орла на «Великой печати» помещён выложенный пятиконечными звёздами, символами отдельных американских штатов, Магендавид – звезда Давида.

Но почему же в стране столь христианской, как Соединённые Штаты, нелегко проследить влияние идей «Нового Завета», христианского раздела Библии, на политическую систему американизма? Может быть одна из причин этого в том, что  новозаветные идеи в организации общества, были скомпрометированы ещё до открытия Америки, в идейных исканиях дореформационного христианства XI-XIII веков. Тогда различные христианские секты (катары, апостольские братья, манихейцы), пытались реализовать в своей общественной жизни новозаветные идеи, провозглашая аскетизм и отказ от собственности как квинтессенцию библейского учения. Понимаемые таким образом христианские идеи вдохновили, например, крестьянскую войну 1304-1307 годов под водительством Дольчино из Наварры которая велась против Папства «не возражающего против богатства»,- вообще, сопровождавшуюся, почему-то, кровавым избиением евреев. Впрочем, монашеские ордена доминиканцев, «создателей инквизиции», и францисканцев, победившие эти секты относились к проблеме собственности сходным образом. Вот слова основателя ордена: «Святая бедность прогоняет всякую алчность, скупость и заботы мира сего, – говорил Франциск. – Ведь учил Христос: «Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха. Не собирайте себе сокровищ на земле, но собирайте себе сокровища на небе (Матфей 2,9)».

На деле такая идеология подходит для духовного пути отдельного христианина, особенно собирающегося принять обет монашества. Но это не очень удобная база для создания экономически развитого общества. Соответственно развитие капитализма началось уже после реформации ХVI века и было его следствием. Идейная основа возникшей таким образом современной цивилизации, которую сейчас принято называть иудео-христианской, зиждется на общей для иудеев и христиан Книге – «Ветхом Завете», или ТАНАХе.

При этом, «Новый завет», в свою очередь, явился одним из нескольких истоков либерализма, современной «секулярной религии», развившейся в Соединённых Штатах и в странах Западной Европы во второй половине ХХ века, и явившейся, по сути, анти-тезисом американизма. Конечно, секулярность либерализма проистекает не от христианства, а от другого его истока – материалистических концепций социализма, но его этические установки имеют «новозаветную» природу. От христианства в частности, происходит чувство виновности, характерное для либералов, за материальное благополучие: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царство Божие» (Матфей 19,24).  Выразилось оно в таком благородном качестве либерализма, как забота о бедных. Конечно, заповедь заботиться о бедных есть и в еврейской Библии; но особенность либерализма в отношении благотворительности заключается в том, что само богатсво ощущается как аморальное, почти греховное, а поэтому либерализм настаивает на переводе помощи бедным из личной религиозно-моральной обязанности члена общества в насильственное право и обязанность государства. На практике это означает высокие налоги и перераспределение доходов.

Некоторые истоки либерализма можно увидеть и в иудаизме. Так, например, иудаизм строго запрещает злоязычие, и выдающийся раввин начала ХХ века Хофец Хаим подробно разработал законы Ш’мират ХаЛашон, правила чистоты речи и запретов злословия, включив в них множество деталей о том, чего «желательно бы придерживаться». Либерализм распространил эти законы, сформулированные «для личного пользования», на обязанность общества в целом, создав систему «политической корректности» с почти уголовной ответственностью.

Наивысшие достижения либерализма – в области прав человека. Здесь и десегрегация негров, и равные права для женщин, и для различных этнических групп, здесь и права «сексуальных меньшинств».

Имея корни и в религии, и в секулярных теориях, либерализм не является анти-религиозным. Пожалуй, единственная из Десяти Заповедей, которую он отменил, это седьмая – о запрещённых сексуальных связях.

Духовное развитие Соединённых Штатов последних десятилетий – это борьба и взаимное влияние либерализма и консерватизма (=идеологии сохранения ценностей американизма).

В Европе, не имеющей в своем основании аналога идеологии американизма, где общество более либерально, чем американское – либерализм там не имеет серьёзного оппонента. Гелентер, объясняя разницу в политическом видении мира с разных берегов Атлантического океана, отмечает, что «контраст между американским и европейским мышлением – это не столько контраст между христианством и атеизмом, сколько разница между двумя видами христианства...  Пацифистское умиротворение, в которое религиозно верит Европа, есть анти-тезис христианству «Ветхого Завета» пуритан  американизму; но это вполне аутентичное христианство, имеющее глубокие корни в «Новом Завете».

3.Пути преодоления «критических проблем» демократии – сравнение американской и  израильской систем.

Итак, американизм, основываясь на учении еврейской Библии, создал демократическую систему, преодолевающую «семь критических проблем демократии», названных выше. Чтобы понять тот метод, которым американизм воспользовался для их преодоления, сравним американскую систему управления с тем, что мы можем посчитать ее демократическим антиподом, - т.е. демократией, построившим свою практическую управленческую систему на совершенно иных принципах, и в качестве таковой мы рассмотрим израильскую модель демократии.

Американское и израильское общества имеют немало общего. Многие израильтяне – люди американской культуры, так как эмигрировали в Израиль из США. Трое бывших примьер-министров Израиля получали образование и долго жили в Америке. Названное уже слово «сионизм» тоже, в некоторой степени, связывает две страны.

Но тут начинаются различия. «Американский сионизм», как мы видели –  религиозный. Он означает принятие на себя народом миссии избранности, обязанность выполнять волю Творца, изложенную в общей для иудеев и христиан Библии. Пророк Амос описал избранность так: «Только вас признал Я изо всех семейств земли, поэтому и взыщу Я с вас за все грехи ваши» (3,2-3). То есть избранность означает ещё и более высокие моральные стандарты.

Израильский сионизм в своем исходном  варианте объявлял себя секулярным.  Израильская демократия – была создана нерелигиозными людьми. Идеологической базой израильского сионизма вначале был социализм, сменявшийся, по мере умирания, секулярным либерализмом. От идеи избранности своего народа государство Израиль всегда пыталось отказаться. В результате, сейчас, мы видим, что секулярный сионизм умирает.

В Израиле присутствует значительная и растущая группа религиозных сионистов. Идеологическая позиция их сродни позиции американских пуритан XVII-XVIII веков и отцов -основателей США. Однако, религиозные сионисты не имеют достаточного влияния на израильскую политическую систему. Более того, израильский истеблишмент весьма враждебен к ним. Это выразилось и в  разрушении израильской армией в августе 2005 года 25 поселений религиозных сионистов в Газе, и в полицейском погроме в конце того же года религиозных сионистов в крошечном поселении Амона, и в той ненависти, которую раздувают против религиозных сионистов и их поселенческого движения израильские государственные СМИ.

Вернемся к рассмотрению «семи критических проблем» демократии:

А) и Б) «Диктатура черни».

Отцы-основатели США серьёзно относились к этой угрозе. В избирательный закон были включены три ценза для регистрации гражданина как избирателя: образовательный, имущественный и оседлости. Только в известной степени образованный, доказавший свою способность успешно функционировать в реальном мире и проживший достаточно долго на одном месте, чтобы разбираться в местных проблемах, допускался к принятию решений.

Минимальным возрастом для того, чтобы выбирать, был определён 21 год. Для того, чтобы быть избранным на различные посты, нужно было быть ещё старше. То-есть, жизненный опыт для принятия здравых решений считался обязательным.

Однако, под влиянием либеральных тенденций середины ХХ века избирательные цензы были отменены, а минимальный возраст избирателя снижен до 18 лет. Это было оправдано, так как за 200 лет демократии в Америке было воспитано достаточное количество ответственных граждан. К тому же, как правило, необразованные, неимущие и пришлые не очень-то интересуются выборами, да и число их в современных США относительно невелико.

По-прежнему не могут голосовать эмигранты – нелегальные, которых по разным оцен